|
ФОТОАРХИВ ЧАЭС и ЗОНЫ Здесь представлен ряд фотографий, снятых в первые годы после аварии. Почти все они любезно предоставленны Володей Черновым. Первый раз Чернов был откомандирован в Зону летом 1986 года и принимал участие в работах по дезактивации помещений ЧАЭС и промплощадки. Володя был свидетелем и участником событий, которые почти не освещались в прессе, а если и были упомянуты, то далеко не в полном объеме. И, наконец, в первые месяцы после аварии и позднее, работая в ОИМС, он имел возсожность видеть и общаться с людьми, имена которых вошли в историю Чернобыльских событий, а иногда и в историю страны. Той самой страны, которой уже нет на карте мира. Так выглядел реактор 4-го энергоблока после взрыва. Крайние снимки - более ранние. Саркофаг еще не начали строить и видны завалы строительных конструкций и "начинки" реактора на крыше и с тыльной стороны блока. Оба снимка сделаны с вертолета. Особенно интересен правый снимок. Я не видел его ранее. Посмотрите увеличенную копию. Он дает хорошее представление о том, во что превратил взрыв 4-й блок ЧАЭС и какой мощности этот взрыв должен был быть, чтобы произвести такие разрушения железобетонных конструкций. Видны также фрагменты материалов, которые засыпали с вертолетов в реактор, пытаясь снизить радиоактивность, летучесть и температуру каши из топлива, ТВЭЛов и бетона, образовавшейся после взрыва и расплавления активной зоны. На среднем снимке саркофаг еще не закрыт, но контрфорсная стена уже поднята на приличную высоту. Начало строительства вахтового поселка "Зеленый Мыс". Он находился за пределами Зоны отчуждения и там проживал станционный персонал и значительная часть персонала ПО "Комбинат". Сейчас это звучит забавно, но тогда эти финские домики с вентиляцией, отоплением и импортной сантехникой, заменявшей привычные советские краны и унитазы, поражали наше воображение. Поселок считался верхом комфорта, там были отличные столовые, а по вечерам часто проходили концерты известных артистов. Я, однако, предпочитал Чернобыль. До Зеленого Мыса было около 80 км и каждый день тратить по 2 часа на дорогу для нашей команды, активно занимавшейся разработкой АСУ ИДК и АСКРО, было непозволительной роскошью . Кроме того мы часто работали по ночам и, следовательно, ночевали на рабочем месте - до середины 1987 года в Чернобыле, а затем - в Припяти. Но сердобольный персонал иногда приглашал своих изгоев -"начальничков" с собой на "Зеленку", чтобы они совсем не одичали и посмотрели как живут люди. Постепенно однако весь состав НПО "Припять" был переселен в Чернобыль где то по моему к 1994 году . Визитная карточка 30-км зоны ЧАЭС - Пункт Саниторной Обработки (ПУСО). Таких пунктов было несколько: на выездах из зоны и внутри зоны. Техника, да и спецодежда быстро становились "грязными" и начинали "фонить". На ПУСО дозиметристы проверяли уровень загрязнения и пытались отмыть машины. Удавалось это не всегда. Помню в сентябре мы с Валерой Павловым ездили на блок подписывать наши командировочные. На обратном пути долго "голосовали", пытаясь поймать машину в Чернобыль. Нас подобрал какой-то УАЗик с молодым, веселым водителем. На ПУСО "Копачи" машину остановили и сначала стали проверять снаружи (колеса в первую очередь). Что-то заинтересовало дозика и он сунул штангу с датчиком в салон. Результат поразил его настолько, что приподняв резиновую маску он дурным голосом заорал нам "А ну вылезать отсюда бысто на ....." Не доехав до пункта назначения мы вместе с водителем остались без машины..... Такое мы здесь не отмоем, разъяснили нам на ПУСО..... В могильник ее надо. Знаменитая "Турбаза Белый Пароход". Здесь жил персонал ЧАЭС в 1986 году, на речных пароходах, превращенных в плавучие гостинницы близко к месту будущего вахтового поселка "Зеленый Мыс". В то время небольшая часть персонала (ИДК, РБ, ЛВД) работали с нами в Чернобыле, станционный эксплуатационный персонал работал так же на 1 и 2 блоках. Кроме того первое время планировали после дезактивации запустить 3-й блок и в условиях повышенных дозовых нагрузок руководство пыталось сохранить станционных специалистов для производства. Так что часть из них просто "парились" на турбазе. Что там творилось я знал только по описаниям очевидцев, поэтому лучше оставлю это для других авторов. Мы с Павловым В.П. жили в Чернобыле в общаге, где спали в повалку в комнате на 30-40 человек , иногда по 4-5 часов в сутки и с завистью слушали рассказы постояльцев "Белого Парохода" о концертах, дискотехах и прочих приятных мероприятиях, коими перепуганная администрация пыталась поднять боевой дух людей, оставшихся в результате аварии без жилья, зачастую без семьи и с неопределенными перспективами на будущую работу, а, в исключительных случаях, и жизнь как таковую. Сразу после аварии проводились разные работы с целью снизить загрязнение местности и приостановить распространение радиоактивного загрязнения за пределы Зоны. Особенно боялись попадания радиоактивных материалов в водную систему через грунтовые воды. В конце-концов все водные потоки приводили к Днепру. Опыта таких мероприятий не было. Действовали иногда методом проб и ошибок. Одной из таких ошибок было решения сжигать оставленные людьми дома в селах, подвергшихся сильному загрязнению. Была и вторая цель - предотвратить поселение "самоселов", с которыми руководство Зоны вело долгую и безнадежную борьбу. Некоторые люди, не прижишись на Большой Земле, хотели вернутся в свою хату игнорируя радиацию. После поджогов быстро выяснилось, что вместе с дымом и горячим воздухом частички радиоактивной пыли поднимаются на большую высоту и ухудшают общую радиационную обстановку в Зоне, способствуя вторичному загрязнению. Вскоре эту затею прекратили. То самое знаменитое дерево по дороге из Чернобыля в Припять. Оно стало своеобразной визитной карточкой зоны наряду с Саркофагом. В 1986 году я еще видел станцию, окруженную со всех сторон лесом. Практически на наших глазах этот лес "рыжел" все больше, обожженный радиоактивной пылью с разрушенного реактора. К моему второму заезду в Зону в декабре военные снесли гектары "Рыжего леса" и захоронили деревья, так что подъезд к станции стал совершенно неузнаваемо "голым". И только это необычной формы дерево решили сохранить. Здесь по преданию, гитлеровцы казнили партизан в Великую Отечественную, ну а позже и партизаны - гитлеровцев. Долгие годы эта старая сосна стояла одиноко у дороги, но потом погибла, высохла и сейчас ее уже нет. Второй справа на этом снимке - проффессор Калифорнийского университета Роберт Гейл. Мистер Гейл был одним из виднейших специалистов по пересадке костного мозга в те годы. Он сам предложил свою помощь правительству СССР и, что довольно необычно для 80х - предложение было принято. После аварии в больницах Москвы находились люди с тяжелейшими радиационными поражениями. Пересадка костного мозга была последней надеждой на спасение жизни. Доктор Гейл и его советские коллеги сделали несколько таких операций. Не помню, чтобы результаты публиковались, но по моему спасти людей, к сожалению, не удалось |
Фотоальбом В. Чернова содержит уникальные снимки раннего послеаварийного периода, фотографии людей, вошедших в историю ликвидации последствий аварии на ЧАЭС и редкие изображения 4-го энергоблока ЧАЭС. Значительная часть фотоальбома представленна проффессиональными снимками А. Салмыгина Фотоальбом Алексея Соловья интересен снимками, сделанными в период зарождения УДК. Эти снимки датированы в основном 1987-88 годами. Фотоальбом Игоря Губера в основном представлен снимками, сделанными 26-го арпеля 2006 года в Чернобыле, Припяти и на объектах Зоны. Игорь, в отличие от меня, имел средство передвижения и успел побывать в нескольких интересных местах Зоны отчуждения. Кроме того в альбом вошли снимки людей, работавших в свое время в Администрации Зоны и НПО "Припять" |
Написать Автору | Домашняя станичка Автора | Семейный Альбом |
Последняя редакция: